|
Часто к бойцам приезжали ленинградские артисты. Они выступали
с концертами в любых условиях. В своих воспоминаниях заслуженный артист РСФСР А. Королькевич пишет о
посещении "девичьего ДОТа".
"Июнь 1942 года. Концерт у девушек в ДОТе. Девушки дали на память несколько осколков,
которые к ним залетели. Домой с фронта привез два маленьких снарядика", - такова запись в моем дневнике. Да...
Был такой случай. После концерта в одном из подразделений к нам обратились: "Товарищи артисты, у нас к Вам
большая просьба. На самом переднем крае есть ДОТ. Он необычный, девичий. Там пять девушек. Они держат оборону.
С осени держат. Не хотят никакой смены. Они дали клятву стоять в этом ДОТе до победы. Героические девушки. Вот
бы провести у них в ДОТе концерт. Но туда добираться очень опасно: снайперы, посты наблюдения могут заметить.
В общем, местность простреливается. Но вы представляете себе, какая это была бы для девушек радость". "Концерт
должен быть небольшой. Там просто негде поместиться. Условий для концерта, сами понимаете, никаких!" И вот
выбрали меня, мою партнершу и певца. Нас выбрали потому, что у нас были веселые номера. Одели нас в камуфляжные
маскировочные костюмы, и мы во главе с сопровождающими пошли, а потом, рассредоточившись, поползли.
Предварительно нас научили понимать сигналы: "Стоп! Вперед! Быстро" и т. д. На наше счастье все было тихо,
т. е. относительно тихо. Через наши головы со свистом, с визгом проносились снаряды, мины, жужжали и щелкали
пули. Но все это через наши головы. Наконец мы у цели – в ДОТе. Это солидное железобетонное сооружение с
двумя амбразурами. Нас встретили растерявшиеся, улыбающиеся, раскрасневшиеся девушки, одетые в форму солдат.
Приветствовали нас только три из них. А две продолжали стоять у амбразур и наблюдать в оптические приборы.
В помещении ДОТа, кроме оружия, были нары, покрытые белыми одеялами. Вообще в ДОТе
было уютно. Полевые цветы в баночках из-под консервов. На двух ведрах - фанерный лист, покрытый белой салфеткой,
- стол. На столе фотографии, осколок зеркала. Женщина всегда остается женщиной, где бы она ни была. Из нар нам
соорудили сцену. Концерт мы давали без аккомпаниатора под свою "губную музыку". Начал певец. Пел он задушевные
русские и советские песни. Тогда популярными были песни "За Нарвской заставой" и "Синий платочек". Девушки
подпевали. Наступил и наш черед. Мне пришлось выступать на импровизированной сцене, как говорится, в "три
погибели" согнувшись, так как мой рост для этой "сценической площадки" не годился. Танцевать в полную силу я
боялся, пол так и ходил подо мною ходуном. Я все время боялся, как бы его не проломить. Танцевал больше руками
и лицом. Импровизировал. Текст в номере был смешной. Девушки смеялись, хлопали в ладоши.
Они очень были тронуты. Потом мы начали все снова для тех двух, которые стояли у
амбразуры. Противник, точно почувствовав что-то неладное, начал мешать. Тогда командир, или, как ее называли,
старшая, обратилась к одной из девушек: "Дай ты ему, проклятому, чтобы он замолчал!" И дали очередь. И
действительно, противник замолчал. Но замолчал временно. Потом пошла катавасия. Заговорило, загрохотало вокруг,
а потом также неожиданно и затихло. Но все-таки нам пришлось задержаться у них до темноты. Относительно,
конечно. Ночи-то все-таки были белые.
|
В НАЧАЛО СТРАНИЦЫ