И. Шаров

«Коммунисты были впереди»

Первое боевое крещение, да и настоящую боевую выучку я получил под Белоостровом, где я был командиром огневой точки, находящейся близко от финского переднего края. Тут я практически научился использовать вооружение, изучая повадки врага: если я сначала кланялся каждой пуле и взрыву мины, то потом уже привык. Знал, где и как нужно совершать передвижение, как маскироваться и скрытно наблюдать за противником. И вот этот накопленный опыт помог мне умело действовать в горячих боях. Ходил в разведку и, как истребитель, имел на своем счету до десятка истребленных оккупантов.

На фронте я был принят в члены партии, хотя грамотешка у меня была небольшой, всего начальная школа, но я старался оправдать звание члена партии.

Когда в части начали в каждой роте формировать минометные взвода, я был назначен командиром минометного расчета, как было ни трудно при моей грамоте, я все же освоил это оружие, и мы серьезно и напряженно готовились к предстоящим боям на Карельском перешейке.

В июне 1944 г. началась наступательная операция на Карельском перешейке, наш артпульбат действовал в составе 21 армии. Бои шли за очищение северного берега реки Вуокси.

Наша 1-я рота должна была закрепить одну высоту на берегу реки. Финны дрались отчаянно, пытаясь удержать эту высоту на южном берегу. Часто переходили в контратаки. Освобождать высоту пришлось с полевыми частями. Наша артпульрота заняла высоту и начала закрепляться на ней, а финны перешли в контратаку и отрезали роту. Она оказалась в окружении. Минометный взвод поддерживал огнем бой роты, я находился на огневой позиции. В это время позвонил командир взвода Худлов с наблюдательного пункта: "Погиб парторг старшина Кузнецов А. Х. Ты его замещаешь, немедленно иди в роту". Время было к вечеру, начинало темнеть.

По дороге я встретил двух бойцов и повара нашей роты, которые несли обед в роту, они говорят: "Рота в окружении, туда не пройти". Я сказал: "Идите за мной», - и взял у них часть груза. Нужно было переходить через полотно железной дороги, но финны держали этот участок под прицелом. Тогда, прикрываясь насыпью, мы выползли к ручью, который бежал через бетонную трубу, проложенную под железной дорогой. Вот по этой трубе по пояс в воде мы перебрались на противоположную сторону. Уже стало совсем темно, когда мы пробрались к роте, только по голосу меня узнали и поняли, что идут свои.

Тяжело достался нашей роте бой за эту высоту, большие были потери: из 34 коммунистов и комсомольцев осталось только 9 коммунистов и 12 комсомольцев, погибли коммунисты: ст. лейтенант Петров, старшина-парторг Кузнецов, старшина Метенев, рядовые - Кузин, Андреев и многие другие. В роте у нас осталось всего 32 человека личного состава, но высоту мы удержали.

После этих боев нас вывели на три дня на отдых и пополнение, а потом наша часть принимала участие в форсировании р. Вуокса и захвате плацдарма на северном берегу. Полевым войскам удалось после сильного боя форсировать реку и захватить небольшую полосу замли на северном берегу, для закрепления туда была переброшена наша рота. Авиация противника разбомбила наведенную переправу, и мы оказались отрезанными от всех своих, а противник всеми силами старался сбить роту с захваченного участка, непрерывно атакуя нас, но мы уже зарылись в землю и отбивали все атаки его. Несмотря на большие потери, плацдарм мы удержали. За эти бои я был награжден орденом Красной Звезды.

В 1983 г. 18 января я был на встрече участников обороны Ленинграда, посвященной 40-летию прорыва блокады. Решили посмотреть на те места, где мы воевали, вспомнить боевых товарищей. Собралось нас около 300 человек. Здесь мне удалось повидать тех девчонок, которых я встречал тогда на передовых позициях.

От нашего бывшего начальника штаба слышали они, что на встрече присутствует бывший командир их огневой точки. Они не могли меня узнать. Но вот одна спросила: "Вы случайно не с "Урала"?" (это позывная нашей огневой точки). Я ответил: "Да", - и тут она бросилась ко мне и воскликнула: "Спаситель наш! Девчонки, ведь это наш Шаров - наш командир. Вспомните, как он нам хлеб делил!"

Смотрел я на этих девчонок - все они сейчас поседели. Невольно защемило сердце, слезы выступили на глазах. Сразу вспомнились тяжелые дни войны. Выяснилось, что они сохранили фронтовую дружбу и поддерживают ее до сих пор.

На второй день встречи мы поехали к местам боев. Сначала не узнали их. Все заросло бурьяном, мхом. Траншеи обвалились. А могилы наших бойцов оказались перенесенными в братскую могилу на Черную Речку.

Да, многим не пришлось дойти до Победы.

Сердце щемит от воспоминаний. Некоторые бойцы были такими молодыми! Погибли в 16 лет. Не пришлось им увидеть жизнь, они отдали ее за Родину.

Никогда мы не должны их забывать.

Сейчас я переписываюсь с М. В. Шараповой. Она член Совета ветеранов нашей части. Выполняя ее просьбы, посылаю в Ленинград воспоминания о военных буднях.

Память о них жива в наших сердцах.

Иван Шаров - сержант